Типы обыденной интерпретации художественных текстов рядовыми носителями русского языка подросткового возраста

АННОТАЦИЯ ОТЗЫВОВ,

полученных на автореферат диссертации С. А. Максимовой

«Типы обыденной интерпретации художественных текстов рядовыми носителями русского языка подросткового возраста (на материале интерпретирующих высказываний)», представленной на соискание ученой степени кандидата филологических наук по специальности 10.02.01. — русский язык.

На автореферат диссертации получены отзывы от

— доктора филологических наук, профессора кафедры французского языка факультета иностранных языков Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Новосибирский национальный исследовательский государственный университет» Мишель Дебренн;

— доктора филологических наук, профессора, заведующего кафедрой теории перевода и межкультурной коммуникации Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Воронежский государственный университет» Вячеслава Борисовича Кашкина.

— доктора филологических наук, профессора кафедры теории литературы и зарубежных литератур Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Кемеровский государственный университет» Леонида Юделевича Фуксона;

— кандидата филологических наук, доцента кафедры стилистики и языка массовых коммуникаций Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского» Юлии Дмитриевны Кравченко;

— кандидата филологических наук, доцента кафедры русского языка и речевой коммуникации Федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Сибирский федеральный университет» Ирины Венадьевны Башковой;

— кандидата филологических наук, доцента кафедры русского языка Балашовского института Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского» Марины Робертовны Шумариной.

            Все отзывы положительные.

            В ОТЗЫВАХ ОТМЕЧАЕТСЯ:

Актуальность исследования: «Работа проведена в рамках адресатоцентричной интерпретатологии, в которой деятельность адресата мыслится как активная, креативная и самостоятельная, а также в рамках наивной лингвистики, обращающей свое внимание на обыденную деятельность носителя языка. В этом видится несомненная актуальность исследования С. А. Максимовой» (М. Дебренн).

Научная новизна и высокий научный уровень исследования: «Несомненно актуальным и давшим возможность получить новые научно значимые результаты стало и обращение не к идеализированному абстрактному носителю «правильного» языка, а к обыденному языковому сознанию рядового носителя. Исследования наивной металингвистики и метакоммуникации получили уже достаточно широкое признание в отечественном языкознании, но обращение именно к интерпретации текста в представлении рядового носителя можно считать пионерским, а его результаты заслуживающими широкого обсуждения и использования в работах последователей» (В. Б. Кашкин. еннда Юделевича Фуксона.на.).

Теоретическая значимость: «И не случайна её (работы) ориентация на «антропоцентричную парадигму» и на лингвоперсонологию. Но, конечно, здесь ощущается присутствие и других традиций, кроме указанных (исследований обыденного языкового сознания, герменевтики и рецептивной эстетики, а также психолингвистики и социолонгвистики). Следует назвать ещё Шарля Балли с его описанием объективной и субъективной сторон структуры высказывания (диктум и модус). Можно в связи с этой же оппозицией, имеющей такое важное значение для работы Софьи Алексеевны, указать на логика Г. Фреге с его пропозициями и даже на американскую генеративную лингвистику с её разграничением языковой компетенции и языкового употребления (perfomance). Именно такой широкой ориентацией объясняется теоретическая проблемная насыщенность представленной диссертации при том, что она носит в основном экспериментальный характер. Поэтому наиболее интересной видится нам как раз вторая, собственно исследовательская, глава работы, разрабатывающая классификацию типов герменевтического речевого поведения.

            Этот важный итог предпринятого исследования является достойным вкладом в лингвоперсонологию» (Л. Ю. Фуксон).

Практическая значимость: «Результаты работы С. А. Максимовой найдут несомненное применение как в лекционных, так и в практических курсах, а также в учебных пособиях по по теории текста и дискурса, психолингвистике и социолингвистике, в разнообразных спецкурсах» (В. Б. Кашкин. еннда Юделевича Фуксона.на.).

Критические замечания:

«В качестве «важнейшего фактора» вариативности интерпретаций художественных произведений называется субъективное разнообразие личностей толкователей (положение № 5 на с. 7). Это является перифразом поговорки «Сколько людей – столько мнений». Однако разве сама символическая семантически поливалентная природа художественного текста не является важнейшим фактором вариативности его толкований? Правда, в предыдущем, четвёртом, положении, выносимом на защиту, говорится о содержащемся в тексте потенциальном «веере» возможных семантических вариантов. Но это остаётся в автореферате неопределённым. Ведь нельзя же сводить всю эту вариативность толкований к «конкретизациям» Романа Ингардена» Л. Ю. Фуксон.

«В автореферате почти ничего не сказано о технологической стороне проводимого эксперимента, что является большим упущением. Сами вопросы в анкете такого рода нуждаются в особом обосновании, так как эти вопросы задают плоскость ожидаемых ответов и во многом предопределяют их. В конце автореферата автор говорит о перспективах изучения типов обыденной интерпретации «в аспекте создания иных экспериментальных условий» (с. 29). Это очень верная мысль: от экспериментальных условий зависят сами результаты эксперимента. Тем важнее скрупулёзно описать эти условия» Л. Ю. Фуксон.

«Непонятно, почему в одну компанию с Р. Бартом, автором статьи «Смерть автора», попали В. Изер и Х. Р. Яусс как «ликвидирующие значимость автора» (с. 3). Ничего такого исследователи из Констанца не делали» Л. Ю. Фуксон.

«Возможно, требуют редактирования некоторые положения, выносимые на защиту: при том, что они представляются совершенно справедливыми по содержанию, их формулировки в ряде случаев допускают неоднозначное толкование. Так, положение № 2 гласит: «Результатом осмысленного чтения художественного текста является интерпретирующий текст или интерпретирующее высказывание адресата». Лаконизм данной формулировки и порядок слов позволяют понять ее таким образом: «Результатом осмысленного чтения является только  (или обязательно) интерпретирующий текст или интерпретирующее высказывание». То есть при отсутствии данных высказываний не приходится говорить об осмысленном чтении?

Положение № 4 сформулировано таким образом, что в нем воспроизводятся только известные идеи, ранее уже доказанные (в том числе работах ученых Кемеровской школы). Наверное, в этом пункте следовало бы особо выделить результаты, полученные лично диссертанткой (поскольку именно новые положения нуждаются в защите)» М. Р. Шумарина.

Вопросы:

«К сожалению, рамки автореферата не позволили ее автору подробнее расписать проведение эксперимента: сколько было предложено текстов? Только те, что в автореферате? Откуда взяты эти тексты? Каков был их объем? Почему выбор С. А. Максимовой пал именно на них? На какие вопросы должны были отвечать респонденты? В какой форме? Было ли ограничено время на ответ…» М. Дебренн.

«Как всегда, интересная работа вызывает вопросы: нас удивило, что в работе мало уделено внимание гендерному аспекту интерпретирующих высказываний подростков. Вызвано ли это их небольшим количеством во всем массиве прочих высказываний, или их единообразием, или еще какой-либо причиной?»  М. Дебренн.

«Хотелось бы уточнить один момент, касающийся Положения 2 (с. 7): «Результатом осмысленного чтения художественного текста является интерпретирующий текст или интерпретирующее высказывание адресата». А как относиться к тем случаям, когда эксплицитного интерпретирующего высказывания нет, но есть отношение реципиента? В эксперименте ведь использованы «искусственно вызванные» интерпретирующие высказывания. Значит ли это, что раз нет высказывания, нет и интерпретации?» В. Б. Кашкин.

«Можно ли говорить о количественном соотношении разных типов интерпретации (и соответственно разных групп младших подростков), выявленных в ходе исследования, или же этот статистический признак является нерелевантным?» Ю. Д. Кравченко.

«Есть ли в классификации типов интерпретации то, что «остается в остатке», т.е. признаки, позволяющие говорить о синкретичных типах интерпретации художественных текстов, или же классификация типов имеет принципиально дуалистический характер по всем параметрам типологии?» Ю. Д. Кравченко.

«Если в интерпретирующем высказывании эксплицитно выражены каузальные (причинно-следственные) отношения и содержатся знаки препинания, а также пиктографические обозначения, указывающие на эмоции автора, то к какому типу следует отнести такое высказывание: к модусно-логическому или к модусно-эмоциональному? (Пример: Этот отрывок мне больше понравился, потому что это литературное произведение! =)) Могут ли в интерпретирующих текстах, создаваемых одной языковой личностью, в равных пропорциях сочетаться модусно-логические и  модусно-эмоциональные высказывания? О каких свойствах языковой личности говорит такое сочетание?»  И. В. Башкова.

Оцените статью
Обучающие статьи